Что сейчас происходит в мире? Почему участники информационного процесса играют сами с собой? Как именитые мировые издания превратились в «жёлтую прессу»?
Изменения, наблюдаемые в глобальной системе безопасности, послужили причиной написания данной статьи, а я, в свою очередь «без купюр» и без излишнего «сглаживания политических и социальных углов» поделюсь с вами результатами собственных исследований.
О предпосылках научного исследования
События, происходящие сегодня в мире, интересуют, буквально каждого человека. Я в этом абсолютно уверен. Глобальные, масштабные проблемы сменяют друг друга, выходя за границы государств и континентов. Мир ещё не оправился от последствий двухлетней пандемии, как на смену вируса, захватившего всю планету, пришёл военный конфликт между Российской Федерацией и Украиной. Безусловно, военные действия между этими странами начались ещё в 2014 году, но тот оборот и внимание, которые конфликт обрёл сейчас, по масштабу и силе последствий могли бы посоревноваться едва ли не с мировыми войнами. В результате невольно назревает насущный вопрос: что выступит следующим событием и последующим испытанием для человечества? Может, вторжение инопланетян на нашу Землю? Последнее предположение, безусловно, продукт иронии.
Лично мне как учёному в текущих событиях с исследовательской точки зрения крайне интересна следующая тенденция: в наши дни подавляющее большинство людей, вне зависимости от положения в обществе, образования и уровня развития интеллекта, верят в то, что транслирует нам «мир» через тысячи технологических источников с каждого уголка планеты.
Однако в данной статье предлагается не просто рефлексия относительно происходящих событий и тенденций мировой геополитической обстановки. Напротив, таковые события, изменения и вызовы современности служат наглядными примерами, позволившими автору осмыслить и сформулировать определённую эвристическую модель. Итак, предметным продуктом репрезентованного научного сравнительно-сопоставительного анализа является модель оперативной угрозы. Осмысляя современные глобальные тенденции, я представлю предпосылки и логику возникновения и формирования данной модели, а также продемонстрирую, каким образом происходит ретрансформация модели из оперативной в стратегическую.
Изложение основного материала
Оперативная угроза или Приоритетная временная угроза (ПВУ) — это основная форма ныне существующих угроз.
Оперативная угроза характеризуется таким параметром как «временный характер». Такая угроза возникает, существует некоторое время, затем происходит некое событие (или комплекс), после чего текущая угроза деактуализируется (поражением, остановкой или прекращением существования).
В действительности мы наблюдаем непосредственно реализацию данной парадигмы. Рассмотрим этапы по порядку.
Несмотря на то, что глобальные события и изменения в той или иной степени касаются каждого человека, результаты данного исследования выступают актуальными и перспективными для экспертов и лиц, связанных с такими формами профессиональной деятельности как маркетинг, управленческий консалтинг, кризис-менеджмент, HR-менеджмент, журналистика, а также экспертам сферы комплексов безопасности (в т.ч. обеспечения безопасности бизнеса и деловых кругов).
Почему осмысление тематики оперативных угроз и порождаемых ими последствий выступает важным и актуальным аспектом?
Психологически, если индивид не понимает причинно-следственных связей, определяющих характер текущих событий (иными словами, не понимает, «что именно происходит» и «каким образом»), в таком случае любому лицу крайне сложно обрабатывать данные, формировать собственное мнение относительно этих событий и, тем более, формировать прогноз или вероятностное суждение о будущем. В условиях неопределённости, отсутствия системы ориентирования и всё новых вызовов окружающей среды, каждый человек становится подвержен различным формам информационного воздействия и лишается возможности объективно воспринимать действительность.
В первую очередь обратим внимание на схему модели оперативной угрозы.
Представленная схема отражает частный случай происходящих событий. Модель может работать и по другой схеме. Но в данном случае мы будем говорить именно об этой конфигурации.
Кроме работы самой модели, считаю крайне важным также рассмотреть, как она возникла. Понимание причинно-следственных связей и стадий формирования модели также способствует пониманию функционала как её элементов, так и конструкции в целом.
Во-первых, начать анализ хотелось бы с уже далёкого события, а именно с выхода книги американского эссеиста и статистика Нассима Талеба «Чёрный лебедь. Под знаком непредсказуемости» (2007 г.). «Чёрный лебедь», в отличие от следующей книги автора «Антихрупкость», стал настоящим бестселлером. Коротко сформулировать посыл книги можно следующим образом: «вы ни в чём не можете быть уверены». Аудитории, знакомой с содержанием книги, должен быть известен следующий эпизод. Нассим Талеб, будучи писателем и журналистом, лицом, не имеющим отношения к науке, прибыл на некую японскую конференцию, чтобы лично задать учёным вопрос о том, сколько их прогнозов сбылось. В ответ прозвучало: «Ни одного».
Во-вторых, аналогичный посыл на тему «вы ни в чём не можете быть уверены» мне озвучил израильско-американский психолог, один из основоположников поведенческой экономики Даниел Канеман во время нашего с ним интервью.
И, в-третьих, обращаясь к трудам выдающегося французского философа Жана Бодрийяра «Дух терроризма» и «Войны в заливе не было», мы наблюдаем чёткое суждения о роли и влиянии всеобщей неопределённости. Данное суждение Бодрийяр даже обозначил в качестве основы духа мирового терроризма.
Именно всеобщая неопределенность как обязательное условие необходимо для создания модели оперативной угрозы, отражённой на схеме.
Однако что же создаёт эту неопределенность?
Во-первых, безвременность. И обратившись ко всемирной информационной компьютерной сети интернет, мы видим, что на данную среду не распространяются какие-либо законы времени. Интернет — это глобальная среда неопределённости, где события происходит «внезапно». Соответственно, можно было бы заключить, что анализ и прогнозирование событий и реакций на них в интернете является слабо структурированной задачей, практически не осмысляемой посредством математическихметодов.
Приведу пример: допустим, я разместил в соцсетях фотографию, под которой мне поставили 100 лайков. А следом я разместил ещё одну фотографию, очень удачную, по моему мнению, и не получил ни единого лайка. Думаю, каждый из вас хотя бы раз сталкивался с чем-то подобным на своих страницах. Вот так всё происходит «вдруг», по каким-то непонятным и непрогнозируемым законом.
При этом, социуму всё более свойственно отождествлять интернет-пространство с реальным физическим миром. Прежде всего, это выражается в изменении общения между людьми в жизни. Интернет-сленг ежедневно пополняет нашу речь. Приведу несколько примеров: лайкнуть, выйти из чата, тормозить, сносить, повисать, зависать, апгрейдить, кликать, юзер, фолловер, френд и т.д.
Соответственно, отметим, что попытка отождествлять электронный мир с миром фактическим является одной из первых предпосылок создания среды неопределенности.
На поприще современного кинематографа также обнаруживается ряд примеров, посредством которых происходит погружение социума в среду неопределённости. Как это срабатывает: одной из центральных форм создания фильмов сегодня является психологема. Фильмы-психологемы сняты по шаблону, сюжетная линия практически отсутствует (видеоряд без сюжета). Кинофильм такого плана для зрителя (иными словами, для потребителя динамических образов, кишащих знаками и символами без значения) — совершенно непредсказуем и нелогичен. В качестве наглядного примера рассмотрим среднестатистический детектив. В нём, условно, существует некая завязка (допустим, убийство или ограбление), затем появляется детектив, который расследует преступный акт. В итоге находится «виновник торжества». А теперь представим, что на протяжении фильма каждую минуту что-то происходит, но детектив не появляется. При этом, зритель встречает множество людей, интересующихся происходящими событиями. Всех, кроме детектива. Более того, зритель не может быть уверен, что убитый персонаж, допустим, не воскреснет в следующей серии, причём ожить он может и без объяснений. Таким образом срабатывает психологема в кинематографе. Яркими примерами можно обозначить российские сериалы «Медиатор» и «Невский», а среди зарубежного кино, пожалуй, стоит отметить нашумевший фильм «Джокер». Безусловно, примеров можно привести значительно больше, и в каждом из них зритель сталкивается со «всеобщей неопределённостью» как неотъемлемой характеристикой среды.
По моим наблюдениям, современный Голливуд не то, что бы стал снимать плохие фильмы, но стал выполнять конкретные заказы. Полагаю, с этим сложно не согласиться. Безусловно, известны и другие, противоположные примеры американского кино, среди которых я бы выделил сериал кинокомпании Paramount Network «Йеллоустоун». В этом сериале, состоящем из четырёх сезонов, прослеживается чёткий, понятный сюжет и, конечно, великолепная игра актёров. Однако таких фильмов становится всё меньше.
Более того, я провёл собственное исследование и выяснил довольно любопытную закономерность: фильмы, которые транслируются в пределах США, кардинально отличаются от мирового кинематографа, от тех фильмов, которые распространяют вне США. И если бы отдельные сайты не переводили их (с дальнейшей публикацией в сети интернет), о многих из них мы бы даже не узнали. Эти фильмы не скрываются, но и не тиражируются на весь мир. Безусловно, мы не говорим сейчас о мировых премьерах, которые показывают в кинотеатрах. К примеру, найти «Йеллоустоун» в хорошей озвучке на русаком языке было не так уж просто.
При желании, каждый может провести собственные изыскания в области интернета, книг и фильмов, отслеживая среду неопределённости, в которую нас неминуемо погружают. Но главное, что необходимо подчеркнуть: именно в среде неопределённости возникают и генерируются различные неожиданности, которые практически невозможно прогнозировать.
Возвращаясь к модели оперативных угроз, обратим внимание на схему. На схеме отражено, что среда неопределённости необходима для возникновения этих угроз (это обязательное условие). При этом, среда неопределённости всегда создаётся искусственно.
С целью углубления понимания масштабности реализации данной модели, предлагается рассмотреть и такую среду: современная наука.
С одной стороны, наука, пожалуй, стала более свободной. Любой учёный или человек ,«трудоустроившийся в науке» (как образно и точно выразился один мой друг), может публиковать свои «эссе» и прочие виды письменных работ в самых разных источниках, вне зависимости от мнения или одобрения его позиции со стороны общественности. Не воспрещено, и наоборот, весьма популярно писать статьи для изданий, сайтов, журналов, блогов и т.д. При желании, любой человек может освещать свои труды на большую аудиторию, в том числе, зарубежную. Раньше задача публикации результатов исследовательской деятельности выглядела намного сложнее, если не вдаваться в подробности.
С другой стороны, наука условно «законсервирована» сама в себе. Что это значит? В научной среде чётко обозначена тенденция отказа от поля неизвестного. Сегодня словно никому не нужны научные открытия. Первый встречный вопрос, который адресуют каждому учёному в ответ на его исследовательские выкладки, звучит так: на кого вы можете сослаться? И если учёному не на кого ссылаться, значит он просто придумал то, что написал впоследствии. Во всяком случае, под такое сомнение материал ставят незамедлительно (даже если если новаторское исследование, ранее не имели прецедентов).
Однако любое исследование призвано прояснять плоскость неизвестного науке поля, с этой целью и проводятся любые изыскания: прояснить неизвестное направление и сделать его известным, практичным, применимым и тем самым, принести пользу человечеству.
Осмыслим следующую цепочку: допустим, мы знаем А) «неизвестное» и Б) «известное» (как две части некоего целого). Далее: «неизвестное» можно сделать «известным» посредством исследований (естественно, должна быть применена методология, логика, инструменты и пр.). Однако, поскольку нынешние исследования стали неактуальны в современной научной среде, и приветствуется лишь некая форма «перебирания» прошлого, то исследования, как таковые исчезают. В итоге, взращивается плеяда преподавателей вместо исследователей, а это совершенно различные роли ввиду различных способов и методов реализации профессиональной деятельности.
Что происходит дальше? Поскольку доступ в поле неизвестного отсутствует и негласно считается неактуальным, поскольку нет исследователей, а вместо них деятели перебирают и перекомпануют известные факты и уже описанные парадигмы прошлого, соответственно, нет возможности прояснить какую-либо часть из объективно существующего поля неизвестного посредством фактического исследования.
Вывод: научная плоскость становится неопределённой.
Далее предлагается проанализировать, какими методами и посредствам каких форм мировые информационные источники всячески навязывают всеобщую неопределенность. В частности, это наблюдается на примере военного конфликта между Российской Федерацией и Украиной. Под «мировыми информационными источниками» я имею в виду зарубежные СМИ, которые в самых изощрённых формах освещают ход событий, назначая и озвучивая, в частности, точные даты нападения на Украину. Для тех, кто по каким-то причинам не слышал этих новостей, я приведу несколько примеров того, что официальные западные СМИ заявляют на страницах своих изданий и каков информационный посыл спикеров данных СМИ (актуально провести анализ публичных выступлений).
Украину по сообщениям зарубежных СМИ ожидают: дроны-невидимки, роботы-убийцы, автоматы с собственным мозгом, камикадзе, собаки-десантники, которых вот-вот бросят в бой. Весьма обсуждаемым стало сообщение следующего содержания: «Инопланетяне избегают контактов с Землей из-за военных угроз РФ». Одна немецкая газета показала карту с планом нападения, которая якобы находится у руководства РФ. И судя по всему, этой карте уже не один век, поскольку город Львов обозначен на этой карте как Лемберг. Таковое название Львов носил в составе Австро-Венгерской империи. Американская пресса строит прогнозы о том, сколько погибнет гражданских и сколько военных. Это лишь малая часть того, что происходит сегодня в мировых СМИ. Именно таковыми методами эскалируются события, возрастает напряжение в социуме, поскольку«раздувается» информационная война, а именитые издания, тем временем, превращаются в жёлтую прессу.
Но как вообще возможны подобные события? Как генерируются «информационные поводы» и «информационные посылы», суть и смыл которых — «за гранью фантастики»? И почему массы в них верят? Это и предлагается обсудить далее. Всё начинается, как уже обозначено, с формирования среды всеобщей неопределенности.
Подача информации в СМИ дошла до такого уровня, что факты, буквально, не имеют никакого значения. Потому ранее выставленные заявления можно достаточно убедительно отрицать простым высказыванием: «Это не я говорил». И «они» (различные спикеры) могут себе позволять такую тактику отрицания заявленного, поскольку им заранее известно, что они не понесут за содеянное никакой ответственности. Если бы дело рассматривалось в суде, в таком случае было бы сложно отрицать факты (это может повлечь тюремный срок). Но в случае со СМИ, причём топовых, ведущих, информация подаётся искажённая и попросту выдуманная.
К примеру, я могу представить общественности сообщение о том, что написал некую книгу. И как только к книге возникнут вопросы, которые мне не понравятся, передумать и сказать, что не писал её. А спустя некоторый промежуток времени снова заявить о своих правах и в добавок, подать в суд на тех кто это отрицает. Абсурд? Разумеется, приведённый пример абсурден, однако он точно отражает суть и порядок происходящих событий. Именно посредством таких подходов создаётся и развивается всеобщая среда неопределенности.
Представляется возможным заключить, что такая интерактивная, неопределённая, слабоструктурированная среда, в которой мы сейчас оказались, характеризуется особыми, собственными законами, не соответствующими законам разума человека и индивидуального восприятию. В итоге, интерактивная среда неопределённости превращается в среду неопределённости, в которой живёт человек. Человек, который уже не может знать наверняка, что правда, а что нет.
Как сказал ведущий одного из СМИ: «…это новый вид маразма, новый вид сумасшествия и неадекватности».
Предположим, что среда неопределенности возникла естественно, в силу развития интернета. Изначально эта среда была достаточно прогнозируема. Я бы сказал, что кому требовались качественные прогнозы, мог преуспеть в прогнозировании путём построения модели, проведения научных экспериментов и т.д. Но теперь среда, очевидцами событий которой мы все являемся, стала полностью непрогнозируемой.
На данном этапе актуально ещё раз обратиться к схеме Оперативной угрозы.
Обратите внимание на элемент под названием Х…n (n в периоде) — это так называемое «принимающее устройство». Принимающее устройство — это не аппарат и не компьютер, как, вероятно, кто-либо мог предположить. Это люди. И данный вывод не имеет ничего общего с юмором или иронией. Именно так специалисты в области изучения критических форм социального воздействия называют электорат, на который производится воздействие.
Человек сегодня превратился в так называемое «принимающее устройство». Под формулировкой «человек», безусловно, не подразумеваются абсолютно все люди на планете, но, к сожалению, их большая часть. Жан Бодрийяр в своих трудах ещё много лет назад употреблял такие термины, как: «молчаливое большинство» и «отсканированные». А в наши дни появился новый термин — принимающее устройство, по сути, радиоприёмник, при чём, пассивный. Этот термин не я придумал. Я услышал его от своих коллег, которые занимаются плоскостью глобальной безопасности. Именно так, между собой они называют большинство современных людей, которые поддаются воздействию событий, описанных ранее.
Далее, рассмотрим на схеме, каким образом функционирует представлненная модель. Итак, в среде полной неопределенности люди выбирают неких руководителей, то есть, политиков. И поскольку большинство лиц в социуме, пребывая под воздействием неопределённости и информационного напряжения, теряют способность правильно оценивать ситуацию и мыслить конструктивно, то электорат избирает правителей, подобных себе. Голосование осуществляется посредством выбора большинства, и так называемые, «принимающие устройства» голосуют за тех, с кем, как кажется, они находятся на одной волне. Другими словами, чем больше «дураков» в государстве, тем больше вероятность, что дурак-президент придёт к власти (что и наблюдается на мировой арене). Я не стану называть конкретных имён, пусть это останется аспектом для дальнейшего личного анализа и наблюдения.
Вернёмся к осмыслению примера с военным конфликтом; речь идёт о войне между РФ и Украиной. Озвучим следующий вопрос: а кто говорит о конфликте? Говорят политики. Но для того, чтобы грамотно говорить о войне, требуется быть не политиком, а профессионалом иного рода — военным. Иначе происходит «консультация о гинекологии с агрономом», приведём такую образную аналогию.
Если отставить в сторону пример с войной и вернуться к теме пандемии, аналогично чётко прослеживается такая же, идентичная линия подачи информации. Люди, которые часами и днями говорили во всеуслышание о пандемии, не были вирусологами. Компетентным, грамотным вирусологам не предоставляли слова на мировой арене, интервьюеры к ним, по ряду причин, не обращались. Почему? Дело в том, что специалист сразу внесёт определённость в тему обсуждения. А всеобщая определённость не нужна, поскольку в противном случае не будет функционировать модель Оперативной угрозы.
Укажем также ещё некоторые аспекты и особенности модели оперативной угрозы. Итак, журналисты ретранслируют высказывания «специалистов», глобализируя и масштабируя подобные «заявления» посредством рычагов СМИ. Так именитые издания становятся жёлтой прессой. Они просто продолжают работать, будто подтверждая, что заявления руководства страны — это официальная и достоверная информация. СМИ печатают заявления политиков и выпускают репортажи. А в том, что большая часть информации фейковая, почему-то никто не разбирается. В итоге, фейки ретранслируют и множат заявления официальных лиц, которые должны нести ответственность за то, что говорят. Однако последнего не происходит.
Далее на схеме обратим внимание на компонент «принимающее устройство». Следует отметить, что «принимающие устройства» настроены на волны различных СМИ, по принципу «слушаю тех спикеров, которые мне нравятся» (а не по принципу, скажем, достоверности). Но большая часть западных СМИ сегодня передают недостоверную и даже откровенно лживую информацию, которую информационные потребители (социум, электорат, массы и пр.) впоследствии буквально вынуждены поглощать. Затем, обратившись к интернету, люди получают подтверждения заявленной информации на примере видео-обращений руководящих лиц европейских стран и США. В итоге, получив несколько подтверждений (а по факту, просто повторений) массы начинают верить в заявленное.
Также обратим внимание, как «закручивается» некий магнит (это отображено стрелками на схеме). Описанный механизм — он же генератор страха — становится чем-то привычным, ежедневным; человек привыкает жить в страхе.
Откуда возникает страх? От бесконечного напряжения в силу пребывания индивида в этой электроцепи. Чем больше повышается градус напряжения, тем и страха становится больше. И наоборот, когда понижается градус напряжения, страха становится меньше. Таким образом, страх возникает в силу постановки человека в эту магнитную информационную электроцепь.
Однако для чего требуется и организовывается эта электроцепь? Ответ прост. Индивиду очень не комфортно находить в состоянии напряжения, и для того, чтобы сбросить напряжение, он готов поверить даже в такой абсурд, как роботы-убийцы и собаки-десантники. Иными словами, срабатывает психологическая форма разгрузки психики у человека. И в результате бессознательного срабатывания механизмов психики, обеспечивающих временную разгрузку, человеку кажется, что в его жизни появляется определённость.
Магнитов, генерирующих и множащих страх, может быть сколько угодно. Военный конфликт — лишь один частный случай. В итоге, слагаемое магнитов создаёт тотальную неопределённость и стремление хоть что-то сделать понятным. И каждый раз индивиду, получившему очередное информационное подтверждение прежним заявлениям, даже если эти заявления абсурдны по определению, — индивиду кажется, что ситуация проясняется. В этот момент психика человека срабатывает так, что он расслабляется, впрочем, ненадолго. Спустя некоторое время психологическая круговая цепочка, порождающая страх и напряжение, будет запущена заново.
Такой же нагрузкой в течение двух лет выступала Пандемия. Вспомните, как все боялись эпидемии, и сколько тысяч различных выступлений с прогнозами мы слышали. Находясь в таком состоянии, человек становится наиболее внушаемым и готов поверить даже в инопланетян, которые планировали с нами контактировать, если бы не…
Для реализации событий в среде неопределённости использован механизм, представленный в виде модели Оперативной угрозы, которая поднята до уровня стратегической угрозы. Таковой механизм позволяет манипулировать определёнными взглядами целого мира.
Собственно, то, что происходит, с применением модели «Оперативной угрозы», используется с целью, чтобы создавать несуществующие факты, а затем их воплощать, преследуя тем самым собственные интересы.
Вспомним резонансный пример — полёт американцев на луну. Американские СМИ убедили весь мир в том, что американские космонавты 6 раз летали на луну. А в наши дни, в условиях многократно более развитого прогресса, по неопределённым причинам, полететь туда больше не могут. Как это возможно, неужели наблюдается некий алогичный регресс? Сложно представить, как космическая отрасль США так сильно пострадала за 50 лет. Впрочем, данный абсурдный пример имеет место быть. Всем известна суть проекта «полёт на Луну», и тем не менее, некоторые представители масс продолжают верить, что «так и было».
И снова предлагаю вернуться к трудам Жана Бодрийяра, таким как «Америка», «Дух терроризма» и «Войны в заливе не было». Ещё на страницах этих трудов выдающийся мыслитель описывал инструменты, которые политики используют для реализации собственных маркетинговых и политических задач.
И на примере военного конфликта можно чётко заключить, как используется государственная власть и служебное положение в корыстных целях. И обратите внимание — таковое положение дел словно стало нормой в современном мире.
На потенциальный вопрос «Когда это всё закончится?» отвечу так: «Данная формулировка неверна в корне, вопрос следует переформулировать». Вопрос, скорее, должен звучать так: какие новые методы и формы глобальных и масштабных симуляций нас ждут в ближайшем будущем? Причина моей уверенности в продолжении существования и функционирования схемы оперативной угрозы заключается в следующем: если однажды люди получили в руки оружие в виде преимущества перед большинством, они уже не смогут от отказаться от этого преимущества. И только в условиях, при которых данная модель станет менее эффективной, начнётся поиск новых, более эффективных методов и способов реализации подобных задач на мировом уровне.
Учитывая, что Жан Бодрийяр уже описывал среду неопределённости, в которую заставляют поверить людей, я решил провести собственное исследование, с точки зрения глобальной безопасности и сопоставить его с исследованиями Бодрийяра. В итоге, я получил доказательства того, что сегодня переменная временная угроза может быть использована в качестве вооружения, и манипулирование временными угрозами производится не спонтанно и выборочно, но управляемо и организованно, как проверенная на практике стратегическая система. На примерах пандемии и военного конфликта можно полноценно проследить работу данной системы.
Именно изменения, наблюдаемые в глобальной системе безопасности, послужили причиной написания данной статьи, а я, в свою очередь «без купюр» и без излишнего «сглаживания политических и социальных углов» поделился с вами результатами собственных исследований.
С уважением, Олег Мальцев
Статья написана для французского журнала «Baudrillard Now», 12 марта, 2022 год, выпуск 1, том 3, стр. 10-19. Автор: Олег Мальцев