Как достичь управляемой результативности и раскрытия собственного потенциала, ведущего к благополучию и неуязвимости? Пожалуй, этот вопрос интересует каждого второго человека, что вполне нормально, а скорее хорошо. Ведь не у всех путь к успеху лежит через богатых родителей или те же «связи», в большинстве своем благополучие в нашем мире достигается непомерным трудом. Только вот, КАК вы его достигаете, ЧТО вы используете, не думали над тем, а эффективны ли ваши подходы, работают ли ваши методы в стремлении к благополучию? Вот, на эти вопросы предстоит получить ответы, ответы в нашем сознании.
Жизнь бросает человеку вызов, жизнь диктует свои правила, жизнь многое требует от человека. Она же толкает его к осмыслению тех или иных категорий. Ввиду множества исторических, антропологических, культурно-социальных и даже не столь заметных политических причин и соображений, как такового учения о сознании не существует.
С момента попытки осмысления Джоном Локком сознания как механизма, задействованного для внимательного и непредвзятого изучения себя и окружающего мира, равно как и поисков «чистого сознания» феноменологом Гуссерлем, мало что изменилось. Разве что в силу абсурдизации и детализации отдельных описательных наблюдений добавилась умозрительная категория «изменённые состояния сознания». В пользу абсурдизации говорит, как минимум, тот факт, что не существует даже единого представления о сути сознания, его модели или хотя бы рабочего определения. Логично ставить под сомнение некие попытки классифицировать изменённые или изменяемые состояния сознания, если как таковая система сознания неизвестна. Впрочем, то лишь один малый кирпич из целого строения мифологизации и мистификации человеческого феномена под названием «сознание».
Как сознание связано с прочими феноменами человеческой конструкции: например, сознание и разум—что их связывает? Что их объединяет или, напротив, разъединяет? Что в этой паре «сознание-разум» определяет путь совершенства человека, его успешности, результативности и роста?
С точки зрения решения разноплановых задач, в какой-то степени разум и сознание — это одновременно и «одно и то же», и совершенно разные категории. Начнём с различий. По факту, разуму свойственна арифметическая функция: вычислять, дробить, складывать или умножать и пр., то есть это прерогатива нашего разума. Вероятно, это и послужило краеугольной причиной, по которой в определённое столетие сложился научный стереотип, как-то: «математика—царица наук». Попытка обрабатывать данные методом вычислений непосредственно присуща разуму. Впрочем, не станем отвлекаться на исторические перипетии и дискуссии в этом «математическом вопросе». Ведь наша центральная тема осмысления и рефлексии — это сознание. Так какая же функция свойственна сознанию? Геометрическая. Увидеть, заметить, обратить внимание, внять, очертить и многое другое — в свою очередь, прерогатива сознания. Каким образом арифметическая и геометрическая функции коррелируют друг с другом, взаимно дополняя и разделяя многогранные подходы к разрешению разноплановых задач—один из самых фундаментальных научных вызовов и масштабных вопросов. С целью нахождения объективно точных ответов и практических реализаций мы и обратимся к исследовательской среде круглого
стенда.
Как разбить любую тарелочку, как заключать контракты 10 из 10, как объективно обрабатывать данные и прогнозировать последующие события. Эти и многие другие вопросы, адресованные сознанием разуму, порой навечно остаются глухими вопросами без точных ответов.
Неужели это тупик? Нет, не может такого быть; в противном случае, не существовало бы успешных людей, профессионалов, маэстро и знатоков своего дела.
А самое главное, они не были бы способны подготовить плеяду своих преемников и учеников. Значит, что-то в происходящем не так. Значит, существуют и соответствующие обучающие тренировочные программы, и методические подходы, и действенная логика, и рабочие модели. Того же разума и сознания. Опять-таки, прикладная наука разрешения задач — не место мифологизациям и мистификациям. А потому данный монографический труд, посвящённый аспектам сознания, его функционалу, механизмам, роли и значению при взаимодействии с другими системами человека, сосредоточен в плоскости комплексного изложения результатов исследования так называемой социальной формы сознания.
Без преувеличения выбранный методический подход к изучению сложнейшей категории сознания является инновационным, поскольку он, в первую очередь, продиктован требованиями и вызовами современной действительности, а не теоретизацией былых времён. Что есть социальная форма сознания, каким образом она определяет успешность или её отсутствие в жизнедеятельности человека, какова роль разума в данном ключе, а главное, что обязательно необходимо знать при формировании собственной программы тренировки, обрекающей на следование путем достижений — всё это предметно и комплексно изложено на страницах данной монографии.
Монография «Сознание. Теория тренировки.»
Почему круглый стенд?
Круглый стенд сам по себе—сложная геометрическая форма. И в соответствии с этим, построение системы ориентирования в таковой геометрической форме занимает немало времени. Простые формы мы воспринимаем крайне быстро. И порой даже не обращаем на это внимание. Например, какие сложности могут возникнуть с такой геометрической формой, как стакан? Эта форма известна с детства, она хорошо знакома, понятно, что с ней можно сделать, в частности, налить воды или другого напитка. Такие формы особого описания не требуют. То ли дело, если пояснение всё-таки понадобится. Прототипологически стоит сослаться на такой пример из фантастической повести братьев Стругацких «Пикник на обочине». Вспомните как Рэдрику Шухарту, главному герою-сталкеру, задали вопрос «что такое пустышка?».
Сколько уже времени он с этими «пустышками» бьется, и, по-моему, без всякой пользы для человечества. На его месте я давным-давно бы уже плюнул и чем-нибудь другим занялся за те же деньги. Хотя, с другой стороны, если подумать, «пустышка» действительно штука загадочная и какая-то невразумительная, что ли.
Сколько я их на себе перетаскал, а все равно, каждый раз как увижу—не могу, поражаюсь. Всего-то в ней два медных диска с чайное блюдце, миллиметров пять толщиной, и расстояние между дисками миллиметров четыреста, и кроме этого расстояния, ничего между ними нет. То есть совсем ничего, пусто. Можно туда просунуть руку, можно и голову, если ты совсем обалдел от изумления,—пустота и пустота, один воздух. И при всем при том что-то между ними, конечно, есть, сила какая-то, как я это понимаю, потому что ни прижать их, эти диски, друг к другу, ни растащить их никому еще не удавалось.
Итак, поскольку простые формы для нашего разума крайне примитивны, автоматически делается вывод, что они не стоят нашего особого внимания. Определённо идентичное нельзя заявить на предмет круглого стенда. Только взгляните на иллюстрации: даже по числу компонентов и характеру устройства явно нельзя сравнивать такие формы, как стакан или пустышка с геометрической формой круглого стенда.
В целом, сам стенд — машина крайне сложная. Сходу, напором, посредством «авось» воспринять и понять её невозможно. Почему так? Как минимум, по той причине, что при первом же личном ознакомлении с круглым стендом, никакой геометрической формы даже не возникает. Такое впечатление, что попадаешь буквально в пустоту, в которой не существует барьеров, указательных знаков, цветных ограничителей и словесных обозначений. Словно эта пустота не имеет границ. Пустота, не имеющая геометрии. А значит, и воспринять сам круглый стенд, что есть «пустота», находясь в самой этой среде, невозможно. И стрелку-новичку, равно как и случайно зашедшему, круглый стенд кажется чем-то непонятным и несуществующим, поскольку он просто не может его воспринять.
Так происходит до тех пор, пока не обнаруживается человек, указывающий на будку, откуда вылетает тарелочка, на несколько стрелковых номеров, с которых и производятся выстрелы, а также банальное знакомство с принципом «даёшь команду—вылетает тарелочка—стреляй!». Тем самым круглый стенд в восприятии стрелка превращается в некую триаду: будка, тарелочка и стрелковый номер. По сути, перед ним возникают разрозненные элементы да вдобавок ещё и нависает сложная двигательная динамическая задача «попасть в тарелочку, разбить её».
Однако, чего определённо не возникает, так это геометрии. И в этом безгеометрическом состоянии посредством расчётов или иными попытками и потугами разумной функции решить задачу разбивания тарелочки просто немыслимо. И даже в редких случаях, когда совершенно ничего не умеющий и не знающий человек каким-то случайным способом начинает в серии разбивать значительное число тарелочек, как говорится, нет поводов для радости. Как только новичка начнут учить, как только возникнет тренировочная программа, новичок просто будет промахиваться, он именно перестанет попадать по мишеням, причем довольно длительное время — ровно до тех пор, пока не возникнет понимание ввиду осмысления геометрической формы круглого стенда, его устройства и модели, что можно перенести на любую область нашей жизни.
Фактически, функционирует только треугольник «тарелка — будка — стрелок». Потому у человека и складывается впечатление, что весь круглый стенд и состоит исключительно из этих трёх категорий. Таким образом воспринятая и скомпилированная информация отправляется в разум для дальнейшей обработки, для дальнейшего вычисления. Что же разум, в свою очередь, станет вычислять? То, что сформулирует сознание. Например, «Когда мне дёрнуть (поднять) ружье, чтобы произвести выстрел?», «Когда пальцу нажать на спуск?», «Как вообще попасть в эту тарелку?» и прочее. В частности, отметим, что описание всех действий, двигательных, любых терминологических указаний тоже приходит с практикой.
По сути, новичок вообще не знает, что ружьё можно вскинуть, что параллакс както влияет на способ разбивания тарелочки и что параллаксы или углы вообще влияют на конечный исход. Все эти моменты и категории становятся известными с течением времени. Но на первом этапе знакомства и восприятия даже не возникает вопроса о том, что же такое круглый стенд. Новичку просто хочется попасть в летящую мишень и разбить её.
Сознание, собственно, и формулирует такую задачу, направляя её в разум. Разум, повинуясь математическим подходам, пытается вычислить тот самый решающий момент, чтобы палец нажал на крючок или обнаружить какую-то конкретную точку на траектории полёта тарелочки.
Ещё несколько слов о практической полезности и перспективности применения результатов излагаемого исследования. Предположительно, читателю известно выражение «историю пишут победители». Совершенно логично, что по какой-то причине в ходе разрешения неминуемых конфликтов, одни становятся победителями, а другие остаются побеждёнными. Ввиду некой незримой обретенной власти победители и пишут летопись и своих жизней, и жизней им подчинённых или вверенных. Что же, в немалой степени результаты этого изыскания раскрывают, пожалуй, самые тайные аспекты науки власти—власти над самим собой, над собственным сознанием и разумом, а значит, и над собственными свершениями, достижениями и, в целом, судьбой.
Рефлексию о том, как и где применять полученные знания, выкладки и практические рекомендации, оставим на суд читателю. Переходя от вводного этапа практического размышления о взаимодействии сознания и разума, отправимся же в исторический вояж в мир человеческой мысли, а главное, мысли научной о том, что же всё-таки удалось выяснить и выявить или же попросту домыслить и придумать о сознании—таком загадочном и непонятом.
Читать Монография «Сознание. Теория тренировки.» Ирина Лопатюк